[nil-shepard]

Обсуждали как-то с Саем, какая ж музыка в нашем детстве была, и мне пришла в голову идея: собрать все песни, как-то задевшие меня, любимые песни, песни-ассоциации и многие другие песни из жизни в один сборник.

Под катом много музыки. Разной.

Мне... повезло родиться в семье музыкантов: мой папа ударник, а мать — занималась пением и фортепиано по молодости. Так же мне повезло родиться в семье фаната тяжелой музыки и фанатки группы Queen. Неудивительно, что выползла я под «The Show Must Go On». Хотя я не специально.


Мне... три года. Родители потащили меня на дачу к родственникам. Где-то в архиве семьи имеется запись, как юная Громова вертит жопой под Джо Кокера. Губа не дура.


Мне... четыре. Восьмое марта окончательно скатившееся в скукоту было поднято обратно благодаря моему выступлению. Поставили меня на табуреточку и нежнейше попросили "Спой песенку, Кариночка." Кариночка и спела. А кто ж знал, что Кариночка петь не умеет споет песню, которую часто слушал папин друг?



Мне... Шесть. Мы только переехали с семьей в Краснодарский край. Все время, пока родители ищут квартиру, я сижу с двоюродной сестрой. Она любит темненького из Backstreet Boys и светленького из N'Sync.


Мне... Восемь лет и я уже гордая второклассница. Как и все мои одноклассники, я требую у родителей плеер и получаю его за грамоту об отличном окончании второго класса. Папина Metallica? AC/DC? Да в жопу. Модно слушать Джей Ло.


Мне... Одиннадцать и у меня прорезаются мозги. Я начинаю слушать музыку, которую дает мне папа.


Мне... Тринадцать. И вот тут начинается самая жопа. Период, сломавший мне всю жизнь нормально развитие психики. Громова начинает одеваться в черное, носить шипы и клепки, густо подводит глаза черным карандашом и впервые мелирует волосы. Тогда же Громова знакомится с Лисом. Лис приходит в мой класс абсолютным отражением меня: черная кожанка (хотя нет, у нее была не косуха, как у меня. За что я ее презрительно зафыркала, кстати, точно помню), насыщенный макияж, черные волосы и массивная цепь на бедре. Садится она от меня через ряд и мы дооолго сверлим друг друга взглядами. Я, с одной стороны рада, что теперь я не одна такая в классе, а с другой — с ревностью понимаю, что теперь я такая не одна.
Тем не менее, к концу третьего урока мы уже сидели вместе и болтали о музыке и конечно же, о новой и модной группе Tokio Hotel. Отель я уже не слушаю, хотя периодически натыкаюсь на них и могу поностальгировать под парочку песен. А вот с Лисом мы до сих пор вместе. Прошли огонь, воду и все трубы, какие только нашли.


Мне... Четырнадать лет и я почему-то уверена, что с получением паспорта мне стало можно все. Пьянки, гулянки, маааальчики, подвальные рок-концерты и дохренищща тусовочный образ жизни. С Лисом мы поссорились и клялись, что "С ней мириться? Ну ее в жопу."


Мне... Пятнадцать. Первая любовь уже утихла, но йобаные страдашки девичье сердце требовало романтики и нежности.



Мне... Шестнадцать и я считаю, что лучше блэка музыки не существует.


Мне... семнадцать и я, отойдя от эмо, гхотики и прочей срани, ударяюсь со всей силой в индастриал и EMB. Выщипываю брови в тонкую нитку и скупаю все тени с кислотными оттенками розового и зеленого. В это сложно поверить, но я даже танцевал под это.


Мне... восемнадцать и вся моя голова забита Сашенькой. Я становлюсь абсолютным дебилом, ко всему прочему, влюбившимся дебилом. Сашина любимая музыка становится моей любимой музыкой. Моя любимая музыка вызывает у Александра уважение... Последнее, что помню, в первый класс иду, с цветами.


Мне... Девятнадцать и я опять иду в загул. Песня этого периода по ритму очень походит на ритм моих выходных.


Мне... Двадцать и я бесконечно влюблена в Mass Effect. Я нахожу друзей благодаря этой игре, я начинаю писать благодаря этой игре. Это первый фандом, в который я попала уже не просто туристом, а человеком, желающим работать на благо фандома. И пофигу, что ничего не получается.


Мне... только исполнился двадцать один год.